Перефразируя известную фразу Толстого насчет того, что все счастливые семьи счастливы одинаково, а все несчастные несчастны по-своему, скажу, что все трудолюбивые капиталисты богаты по-разному, чай, негоже как при социализме всем под одну гребенку быть, а все неудачливые эксплуатируемые бедны одинаково.
“Социализм: одинаковая мизерная доля для всех!
Капитализм: процветание для тех, кто работает!”
Потому что эксплуатируемые не работают. Минуточку, работают. Но недостаточно. В одной из историй, приведенных ниже, молодой человек работает по 74 часа в неделю. Но как завещал великий капиталист и двигатель прогресса за счет труда других Илон Маск, работать надо по меньшей мере 100 часов в неделю. Отсюда разница: миллиарды vs минимальная зарплата.
Или это потому что первый работает, а второй присваивает его рабочую силу? Да нет, всё оттого, что первый не имеет широты мысли и самовлюбленности, а еще такого пустяка как средств производства. Это совсем незначительная безделица, но когда она есть, можно нанимать миллионы неудачников и платить им за труд много меньше, чем они работают. Отсюда заслуженно нажить несметные капиталы.
Итак, истории из разных мест и если бы не язык, то можно было бы подумать, что из одного. Одного места, да.
“—Быть бедным, но не совсем нищим.
У меня полная занятость, машина. Зарабатываю 25 тыс в год. Но не могу рассчитывать на продовольственные талоны или государственную помощь.
Едва свожу концы с концами. Живу от зарплаты до зарплаты и не вижу никакого выхода; не могу позволить образование, потому что зарабатываю слишком много, чтобы рассчитывать на льготы, а сам не могу оплачивать обучение. У меня есть “медицинская страховка”, но даже с ней серьезная операция или несчастный случай полностью разрушит меня финансово. Я не могу позволить себе обратиться к врачу; по-моему, у меня достаточно серьезная форма нарушения сна, при котором может произойти остановка дыхания, но я точно не знаю, потому что не могу позволить даже первый визит к врачу, не говоря уже об анализах и лечении. И у меня нет надежды. Я достаточно зарабатываю, слишком обеспеченный. И сколько таких как я.
—Самое ужасное-это когда ты не можешь позволить себе пойти к врачу. У меня столько проблем, которые следует обсудить с врачом, и нарушение сна— одна из них, но даже визит к доктору с тем, чтобы установить диагноз и обсудить лечение, мне не по карману.
—Мой отец недавно умер от сердечного приступа, потому что не мог пойти к врачу. Вместо этого он списал боли в груди на ГЭРБ (гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь), которую диагностировал сам. Я ненавижу эту страну из-за этого.”1
“Каролина Новак живет в маленьком доме с террасой из красного кирпича недалеко от Токсеса, в южной части Ливерпуля. Мать двоих детей, которой нет еще и тридцати лет, работает неполный рабочий день продавцом в магазине, но в данный момент находится в декретном отпуске. Финансовое положение семьи было достаточно трудным, когда она родила первого ребенка. Но сейчас она официально получает пособие по уходу за грудным ребенком, и им еще тяжелее. Ее муж Мика — разнорабочий на расположенной неподалеку фабрике, получает минимальную зарплату и пытается работать сверхурочно, чтобы заполнить финансовый пробел. В результате £52 в неделю, которые они получали в качестве налоговой компенсации работающим семьям, урезали до £26. В то же время аренда, муниципальный налог и счета за коммунальные услуги выросли. Теперь это борьба за то, чтобы свести концы с концами.
Ее шестимесячный ребенок ворочается и смеется у нее на коленях, пока она пытается объяснить дополнительные финансовые трудности после того, как в семье появился второй ребенок. “Мика получает минимальную зарплату, работает полный рабочий день. Но он работает сверхурочно, пока я в декрете и на прошлой неделе работал 74 часа, — объясняет она. — Это оставляет отпечаток на семейной жизни, мы почти не видим Мику. И денег мы тоже почти не видим, потому что он платит сейчас больше налогов.” После оплаты аренды за квартиру и расходов на еду у них остается всего £44, и семье редко удается их отложить. Им нужны новые шины на колеса, но они не могут себе их позволить, а еще дочь Каролины Лидия вернулась домой с письмом из школы, где говориться о том, что нужно сдать £10 на экскурсию. Когда Новак стала рассматривать возможность трудоустройства с полным рабочим днем, то поняла, что £33 за 6 часов оплаты за ясли для сына при том, что она заработает £39, учитывая плату за проезд, не имеет смысла в финансовом плане. Вместо этого она работает в выходные, когда ее муж дома.”2
И наконец, история женщины, работающей библиотекарем в РФ:
“Я, когда училась, совершенно идиллически представляла будущую работу: тишина, лампы горят на столах, люди читают, я несу просвещение в массы… Смешно вспоминать. И о деньгах тогда, конечно, не думала. А сейчас, как ни стыдно признаваться, это та мысль, с которой я просыпаюсь и с которой засыпаю. Муж у меня преподает в вузе, получает чуть больше 14 тысяч. У нас двое сыновей-школьников. У меня очень болеет папа, у мужа и отец, и мать тоже очень больны. И вот мы получим свои 23 тысячи в месяц и делим на семерых… На семерых — потому что и у моего отца, и у родителей мужа пенсии мизерные, социальные (при том, что работали на заводах, стаж по тридцать лет). Это вечная моя головоломка: что купить — лекарства старикам? обувь детям? погасить часть долга по квартплате? купить мужу мало-мальски приличные брюки? О себе давно не думаю. Вот честно, ношу блузки-юбки лет по десять, когда косметику покупала — и не вспомню.
Раньше мы как-то легче воспринимали нашу нищету — моложе, что ли, были… Ну нет ничего к чаю — и ладно, одеваемся скромно — а это стиль такой, старались детей одеть-обуть получше.
Самое ужасное сейчас — даже не то, что копейки получаем… Муж раньше верил, что у нас получится выкарабкаться, что заживем еще. А теперь он потух как-то, на работу через силу ходит, дети вечно недовольные, родители из болезней не вылезают. Только я и делаю вид, что, мол, ничего-ничего, все так живут. Стала ловить себя на том, что в транспорте оцениваю, кто как одет, в магазине в корзины людям смотрю: надо же, фрукты, мясо, вина какие-то… У нас-то вечно гречка с вкраплениями курицы, супы эти постные. Ненавижу дачу, но она реально нас кормит.
А перспектив у меня никаких нет. До завбиблиотекой не дослужусь, потому что наша заведующая — моя ровесница. На подработки меня не хватает: очень много писанины, сама работа не из легких, плюс мы ставки уборщицы и дворников разделили и то пол моем, то лед откалываем. Домой приползаю чуть живая. Откровенно говоря, не вижу, как может измениться моя жизнь. Да и привыкла. О чем я переживаю, так это о будущем сыновей. С ужасом думаю, что им вот-вот поступать куда-то, а вдруг платно? Мы точно не потянем. И получается, мы мальчишек своих обрекли на ту же нищету.”3
В общем мало работают подлецы. Нужно работать побольше. Вот над чем:
Молоточком того. Систему. Всем вместе. Привычно же. Все одинаково маятся. Так чего нам делить? Нечего. Кроме того, что отнимем у трудолюбивых эксплуататоров, разумеется.
1.imgur.com/4pU7kmF
2.theguardian.com/society/2015/may/27/wo
3.takiedela.ru/2017/12/rabotayushhie-no-be